Справочник

«Активный дом» как рекламно-просветительский проект построили осенью 2011 года на 20-м километре Киевского шоссе, в коттеджном поселке «Западная долина», совместно российская и датская компании (датчане уже вложились в такие дома в пяти странах Европы). Российский дом стоит 38 млн. рублей и представляет собой скорее музейный экспонат, чем коммерческий проект: он никогда не принесет прибыли.

Вид у коттеджа, что называется, «на любителя»: как и полагается «зеленому» дому, он вписывается в природный ландшафт, из-за чего привычной глазу симметрии нет. Вся крыша утыкана окнами и солнечными коллекторами, скат ее направлен на юг. Южная стена представляет собой огромное окно с дверью, на выступе стены — гигантский квадрат солнечной батареи (на стене ее не завалит снегом). По остальным стенам раскиданы окна разных форм, северная сторона почти слепая.

— Молодым людям, которые сюда приезжают, дом нравится, а вот те, кто постарше, хотели бы видеть что-нибудь более традиционное, — рассказывает Дмитрий Макаров, руководитель направления государственно-частного партнерства компании «Загородный проект», одного из создателей проекта.

Дом уже получил архитектурную премию АРХИWOOD. Проектировали его молодые российские архитекторы из экспериментальной лаборатории Polygon.

Деревянный коттедж отделан термодревесиной — выдержанными при высокой температуре досками, в которых погибла питательная среда для бактерий. Они не нуждаются в обработке химическими веществами и прослужат в разы дольше обычных досок. Толщина теплоизоляционных стен — 80 см.

С декабря в доме живет экспериментальная семья с тремя детьми. По идее разработчиков семья должна «мучить дом», чтобы проверить работу его систем на пределе.

Воздух внутри такой же свежий, как и во дворе. Со второго этажа выходит взъерошенная кудрявая Ася с младенцем на руках.

— Дом никак не напрягает людей, которые в нем существуют, нам не надо менять никакие настройки, — рассказывает она о жизни. — Я не замечаю, что здесь используется солнечная батарея или коллектор. Для меня это обычный загородный дом.

На стене в прихожей висит маленький сенсорный блок управления. В ручном режиме здесь можно настроить вентиляцию, температуру, свет в каждой комнате, но это не обязательно: дом приучен автоматически соблюдать удобные для жильцов показатели. Все инженерные коммуникации объединены в систему «умный дом», их раз и навсегда настроила эксплуатирующая служба (это можно сделать дистанционно по интернету), и теперь никаких настроек не потребуется лет двадцать, пока не истечет срок эксплуатации геотермального насоса. Сам же дом рассчитан на сто лет.

Я прохожу по белому коридору и оказываюсь в гостиной с высоченным, в два этажа, потолком, ее заливает свет из окон на покатой крыше. С потолка спускается висячее кресло. Все в доме белое — и стены, и мебель, и камин. Это часть экодизайна: белое отражает и распространяет свет во все углы. Сейчас, в полдень, с внешней стороны окон опущены солнцезащитные маркизеты, иначе в доме было бы слишком жарко и светло.

— Окна распахиваются с шумом и неожиданно, как будто что-то упало, но мы уже привыкли, — говорит Ася.

Окна открываются автоматически, когда повышается концентрация углекислого газа. Мы подходим к небольшому сенсорному экрану на стене в гостиной. Температура в доме 26°, уровень углекислого газа — 600 промилле (по нормам ВОЗ должен быть не выше 900). На мониторе видно, что солнечная батарея сейчас вырабатывает 0,3 кВт, а коллектор — 30 кВт.

— К сожалению, в российских условиях солнечная батарея неэффективна, — рассказывает мой провожатый Дмитрий, — если не потреблять электричество в момент выработки, оно пропадает. В Германии человек, который ставит себе солнечные батареи, продает энергию государству, когда сам ее не использует. Но наши сети не способны принимать электричество от домохозяйств.

— А почему не поставить аккумуляторы?

— Аккумуляторы очень вредны для природы, с точки зрения «зеленых» технологий их применять нельзя.

В экспериментальном доме солнечная батарея всего одна, в шести квадратных метрах она вырабатывает столько электричества, что даже чайник нельзя вскипятить. Так что энергию на освещение дома приходится брать у государства. Но меньше обычного: лампочки в доме светодиодные, а свет приходится включать только совсем поздно вечером — из-за огромных окон в доме темнеет позже. Его стандарты естественного освещения в пять раз выше нормы. Чтобы показать мне солнце в доме, муж Аси Корней берет в руки пульт управления и приказывает открыть все солнцезащитные навесы. Они бесшумно ползут вверх, и помещение заливает ослепительный свет. Кстати, пейзаж за окнами прекрасно виден и при закрытых маркизетах: они лишь чуть его затемняют.

За кухней на первом этаже находится техническое помещение площадью 8 кв. м. Я вижу бак воды на 900 л (вода поднимается из скважины и очищается системой очистки). Наземная сторона теплового насоса похожа на обычный холодильник. Вокруг еще целая куча шкафчиков с кнопочками, рычажками и показателями, значения которых не знает тут никто. Семья сюда никогда не заходит, да и технический персонал давно уже здесь не появлялся: зиму коммуникации пережили без проблем.

Подогрев полов сейчас выключен, так же как и геотермальный тепловой насос, вентиляция тоже отключена: хватает естественной в виде окон. Работает только нагрев воды от солнечных коллекторов. В отличие от батарей они очень эффективны: могут собирать даже рассеянный солнечный свет при облачном небе, и их энергия полностью покрывает потребности в разогреве воды с мая по октябрь.

Фото: «Загородный Проект»

В холодное время подключается геотермальный тепловой насос, который греет и полы на обоих этажах. Тепловой насос работает на электричестве, но, забирая один киловатт, он производит четыре. Трубы насоса уходят под землю на 30 м и достают тепло почвы даже зимой. В холодное время обогреть дом насосу помогает система вентиляции с рекуперацией тепла: выходящий воздух отдает 90% тепла входящему (они не смешиваются, а проходят по трубам). А если в доме жара, тепловой насос умеет вытащить холод из-под земли и охладить пол.

Все спальни в доме расположены на втором этаже. Он «провисает» над первым, как дом в доме, а окна выходят не только на улицу, но и на первый этаж. Для каждой комнаты дизайнеры придумали какую-то фишку, например в спальне родителей гардероб поднят над кроватью так, что на него нужно взбираться по лестнице, а стены украшены барельефом из гипсовых цветов. А в холле второго этажа кусок пола стеклянный, и стоять на нем страшновато.

В июле экспериментальная семья уедет, и дом продадут. Ася, Корней и трое детей будут жить в обычной городской квартире с батареей центрального отопления и удушающим винилом на стенах. К моему удивлению, пожив какое-то время «зеленой» жизнью, хозяйка не задумалась о том, чтобы начать использовать какие-то экологичные технологии в дальнейшем: хотя бы применять чистящие средства из растительного сырья (сегодня выбор их достаточно широк).

— Никакого желания что-либо экономить у меня не возникает. Иногда мы уходим спать и оставляем включенный свет. Мы не напрягаемся.

Ася уверена, что «зеленые» технологии для нормального человека, не фанатика, должны предоставляться по умолчанию и быть незаметными, потому что совершать усилия самостоятельно человек не будет.

Именно люди, которым требуется экологичность «по умолчанию», — целевая аудитория будущих серийных экодомов, строительство которых в России сейчас только планируется. Но люди пока не готовы переплачивать за установку геотермального насоса, потому что газ дешевле.

— Предполагалось, что дом будет тратить электроэнергии на 12 тысяч рублей в год. Но реально он тратит на 20–25 тысяч, потому что семья устанавливает более высокую температуру в помещении, чем мы рассчитывали, — рассказывает Дмитрий Макаров. Если бы дом отапливался электричеством, выходило бы в десять раз больше, газом даже чуть дешевле.

В целом на отопление уходит 50 кВт·ч на квадратный метр в год. Это в шесть раз меньше, чем в типовых российских зданиях (там и 300 кВт·ч на квадратный метр не предел), однако до европейских стандартов далеко. Там дом, который считается «пассивным», должен тратить меньше 15 кВт·ч на квадратный метр в год. Таким образом, дом, который построили в Подмосковье, можно назвать энергоэффективным, но нельзя — «пассивным» или «активным» (по европейской классификации «активный дом» — это тот, который производит энергию сверх своих потребностей и может продавать ее государству).

По мнению Дмитрия Макарова, в России «зеленые» технологии не будут выгодны до тех пор, пока не вырастут цены на энергоносители.

А вот член Совета по «зеленому» строительству Антон Чупилко заметил «РР», что дешевизна энергоносителей в России обманчива, ведь мы косвенно платим за содержание и ремонт еще советских изношенных систем теплоснабжения, которые, пока донесут тепло до нашего дома, половину растеряют по дороге, а потому производят его больше, чем надо бы.

— Если вам перекроют ТЭЦ, что вы будете делать? Костры жечь? Это ловушка, оплачиваемая из вашего кармана, — говорит Антон Чупилко. — В Москве солнце пять месяцев в году светит, а за горячую воду вы продолжаете платить столько же. Вы свои деньги отдаете за то, что кто-то сжигает нефть, когда на улице плюс 26°. У нас постоянно рядом с домом трубы перекапывают. Деньги, которые могли бы идти на энергоэффективность, зарываются в землю.

По мнению Чупилко, утверждение, что в России климат не приспособлен для «зеленых» технологий, — вранье:

— Германия несильно отличается по температурам от Москвы. Почему это у нас солнечная энергетика не работает, а в Северной Германии, на Балтийском море, работает?

Дороговизна «активного дома» в Подмосковье тоже обманчива. Уже сейчас в России можно построить не просто «пассивный дом», но даже дом нулевого потребления энергии за те же деньги, что и обычный загородный коттедж, уверен Антон Чупилко. Он приводит в пример «нулевой дом» в Воронеже, за который частный заказчик заплатил 34 тыс. рублей за квадрат.

Наличие «зеленой» инфраструктуры в России удешевило бы строительство на треть (хотя бы за счет наличия «умных» сетей, способных принимать электричество от домохозяйств). В идеале экодом должен быть дешевле обычного дома за счет использования местных материалов и снижения затрат на транспортировку. Но до этого в России далеко.

— Если сейчас каждый владелец 6–12 соток захочет построить себе с помощью таджиков хибару, которая будет обычной китайской батареей отапливать космос, — это будет экологической катастрофой, — уверен Антон. — Теплопотери обычного дома настолько велики, что он «подогревает космос», а в условиях плотной застройки и большого количества автомобилей образуется «тепловой взрыв», который распространяется вокруг городов и в том числе является причиной лесных пожаров вокруг Москвы.

Но рядовой россиянин об этом не знает, а большинство фирм, которые предлагают построить в России «пассивные дома», просто дурят покупателей. В России нет экологической сертификации в сфере строительства, и «пассивным домом» можно обозвать любое здание, стены которого обладают низкой теплопотерей, но этим его энергоэффективность и ограничивается.

А чтобы построить настоящий экодом, надо вкладываться во все его элементы. Один геотермальный насос не поможет, если стены и окна теряют тепло, а вентиляции с рекуперацией тепла нет. Поэтому, чтобы построить себе экодом, придется выбирать компанию, у которой есть опыт, расчеты и все материалы, что значительно повысит стоимость строительства. Пока экофанаты, у которых нет денег на загородный дом, спасаются в экопоселениях, где строят саманные дома своими руками. Вот только они холодные, и для их отопления надо жечь дрова, что с «зеленой» точки зрения неприемлемо.

Источник: "Русский репортер" №26 (255) / 05 июля 2012

Назад в раздел